Исторический выбор князя Федора Елецкого

Роман ДЕМИН,
[email protected]

Минуло 630 лет с тех пор, как в 1389 году летописец и монах Игнатий описал путешествие митрополита Пимена из Москвы в Константинополь (Царьград) через елецкие земли.

Действительно, путь владыки пролегал в окрестностях Елецкого княжества, о чем в летописи есть прямое упоминание: «…На утрие приеде к нам князь Юрий Елецкий с боляры своими и со многими людьми и воздате нам радость и честь велию».
Иными словами, елецкий князь торжественно с великою честью встретил митрополита и сопроводил через опасную территорию, охраняя посольство от татар и лихих людей, коими в то время кишела окраинная земля раздробленной на феодальные княжества Руси. При этом в летописи говорится, что Юрий Елецкий выполнял волю и наказ великого князя Рязанского Олега, то есть Юрий выступал в роли вассала, встретив и проводив посольство митрополита по велению сюзерена в пределах своей вотчины и до самых южных границ княжества.
Тут нужно сделать небольшое отступление и рассказать о главных героях этого сюжета русской истории времен самого начала единения Руси под эгидой Москвы.

Карьера Пимена как религиозного деятеля начиналась в одном из монастырей Переяславля-Залесского. В 1380 году он впервые отправился в Царьград в свите владыки Митяя, который был ставленником великого князя Московского и Владимирского Дмитрия (Донского). В Константинополе Митяя должны были утвердить в сане митрополита. Но когда корабли русского посольства пересекли Черное море и уже приближались к Царьграду, владыка внезапно умер.
Сопровождавшие его священники после долгих споров решили не возвращаться в Москву, а избрать из своей среды нового кандидата на должность митрополита. Им-то и стал переяславский архимандрит Пимен.

В итоге после немалых мытарств (возможно, в этом деле не обошлось без подлога и подкупа) на Руси оказалось два митрополита — Киприан, которого греческий император и патриарх назначили ранее, и Пимен, добившийся заветного звания тем, что хорошенько похлопотал о своем назначении при августейшем дворе и в патриархате.
В конце концов было объявлено, что Пимена рукоположили в митрополиты Киевские и Великой Руси, а Киприана — в митрополиты Литвы и Малороссии.

Однако великий князь Московский и Владимирский Дмитрий (Донской) не признал Пимена и даже заключил его под стражу, когда тот вернулся из Константинополя. Но в 1382 году между Киприаном и Дмитрием произошла ссора, в результате которой князь удалил епископа от митрополии, призвав на его место опального Пимена. Впрочем, даже после этого взаимоотношения с властью у Пимена так и не заладились. Мало того, Донской послал в Царьград епископа Дионисия из Суздаля, чтобы его утвердили в митрополиты. И греческий патриарх выполнил просьбу великого князя.

Между тем низверженный Пимен даже и не думал успокаиваться, видимо, это был крайне самолюбивый и амбициозный человек. Он вновь отправился в столицу Византии (на сей раз втайне от Дмитрия Донского), чтобы уговорить императора и патриарха вернуть ему полномочия главы митрополии.
Забегая вперед, скажу, что этот поход стал для него последним. Епископ скончался в Халкидоне 11 сентября 1389 года.
Но именно последнее путешествие Пимена как раз и описано монахом-летописцем Игнатием. В повествовании говорится, что от устья Воронежа московское посольство и встретившие его ельчане поплыли на стругах вниз по течению Дона. При этом автор сетует о пустоте земель и разорении некогда красивых городов, лежавших в здешних местах до монгольского завоевания: теперь вокруг пустыня, ни одного человека, лишь множество зверей — лисы, козы, лоси, волки, выдры, медведи, бобры, орлы, гуси, лебеди, журавли и прочие, — примерно так описывает свои впечатления от увиденного летописец.

Это один из самых противоречивых правителей русского средневековья. Историки также крайне противоположны в оценке деяний князя. От восторженных, считающих его истинным патриотом своей вотчины, до клеймящих позором и обвиняющих в постоянных предательствах. Если же не впадать в крайности, то перед нами предстанет образ очень яркого, прагматичного, властолюбивого и умного человека, в характере и поступках которого отразилось его непростое время.
На рязанский престол он вступил в 1350 году и оставался на нем до самой смерти в 1401 году. Олег Рязанский всегда старался быть независимым и лавировал между тогдашними общерусскими интересами и политикой Орды, стараясь сохранить от разорений свое пограничное со степью княжество.
Московские летописцы обвиняют его в предательстве во время Куликовской битвы. Мол, рязанские полки не приняли в ней участия, а шли на соединение с войсками противников русских — ханом Мамаем и королем Ягайлой. Однако на самом деле Олег Рязанский так и не дошел до места сражения. Мало того, странными маневрами он поставил свою дружину между ратями Мамая и Ягайлы, по сути, так и не дав им объединиться (есть и такое мнение в исторической литературе).

Не совсем понятно, откуда в 1389 году во время похода Пимена в Царьград на елецком престоле возник Юрий Елецкий. Вспомним, что за 9 лет до этого в нашем городе княжил Федор. Именно он упомянут в «Сказании о Мамаевом побоище» (1380 год) среди участников Куликовской битвы.
Позже Елец взял Тамерлан (1395 год) и пленил князя Федора (по другим версиям, наш правитель был убит). Так откуда же в промежутке между этими памятными датами вдруг появляется Юрий Елецкий — вассал рязанского князя?
Думается, ответ скрывается в том, что мы привыкли считать Елецкое княжество в XIV веке пограничной частью Рязанской земли, хотя на самом деле вряд ли так оно было. Иначе Федор Елецкий не смог бы участвовать в Куликовской битве. Ведь в то время рязанский и московский князья оставались противниками. Между двумя этими центрами шло соперничество за власть и влияние на более мелкие княжества.

Логично предположить, что до 1380 года сильный Елец не зависел от Рязани. И даже напротив, тяготел к ее противнику — Москве. И лишь после Куликовской битвы, когда дружина елецкого князя Федора понесла значительные потери, а его московский союзник Дмитрий (Донской) был также сильно ослаблен, рязанский князь Олег присоединил елецкую землю к собственной вотчине, изгнав при этом законного правителя. На его место он посадил своего ставленника. Вероятно, им и стал Юрий Елецкий, упомянутый в 1389 году в летописи о хождении митрополита Пимена из Москвы в Царьград. Юрий действовал как типичный зависимый от господина вассал.
Впрочем, после того как взаимоотношения Олега Рязанского и князя Московского Дмитрия нормализовались, Федор Елецкий вновь вернулся в стольный город своего княжества.
Именно старый князь Федор Иванович в 1395 году мужественно противостоял грозному Тамерлану со своей небольшой дружиной и ельчанами, защищая границы будущей Московии.
Таким образом, Елец заранее сделал верный исторический выбор, став в период феодальной раздробленности на сторону Москвы, выступавшей в роли собирательницы русских земель, а затем ставшей столицей нового государства, пришедшего на смену Киевской Руси.